— Владыческий статут повелевает уничтожать магов королевской крови, — негромко сказала я. — Но я думаю, вы поступили правильно, сохранив ему жизнь.
Пауль посмотрел на меня с грустью и надеждой — так, как смотрят на того, кто способен разделить чужую боль.
— Эвгар жил в отдельных покоях. Не в заточении, нет… у него было все, что и у брата. И его силы росли с каждым днем. Если сперва мы с Августой надеялись, что метка всего лишь родимое пятно, то потом надежды иссякли, — король вздохнул. — Наш мальчик действительно вырос колдуном. Я решил не держать его взаперти. Он отлучался из дворца на неделю, на месяц, вел свою жизнь, но теперь его нет уже больше года, — Пауль протянул мне свою безделушку, это оказался медальон с портретом. — Вот он, Эвгар. Я прошу вас найти его и вернуть. Если он откажется приходить, то хотя бы скажите, что он жив и здоров.
Я почтительно приняла медальон и принялась рассматривать портрет. Нарисованный Эвгар улыбался мне, он, как и его брат, был весьма и весьма привлекательным. Каштановые волосы с легкой волной, правильные черты бледного лица, проницательный взгляд зеленых глаз — на мой вкус, дело портил только крупный рот, фамильная черта хаомийских государей. Как говорил один мой знакомый, такой пастью да медку бы хапнуть.
Где же ты сейчас, Эвгар, какой медок ешь?
— Чем он занимался? — спросила я. — Его высочество Эван получил медицинское образование, не так ли?
Пауль кивнул.
— Эвгар занимался философией и богословием.
— Он веровал в Господа нашего? — спросила я. Король вновь качнул головой.
— Да. Но, предупреждая ваш следующий вопрос, скажу, что в монастырь он уйти не мог. Его бы уничтожил конфликт сил, и Эвгар это знал.
— А где он жил во время своих прежних отлучек?
— Дом на Приморской, — ответил Пауль. — Но в нем уже год никто не появлялся, мы, конечно, проверяли. Эвгар жил там под именем господина Миерхольта.
Миерхольт. Герой старинной сказки об охотнике и принцессе, как мило.
— Женщины?
— Он влюбился несколько лет назад, но роман не получил развития. Та девушка ему отказала, — быстро ответил король. — С тех пор никого.
Я помедлила прежде, чем задать следующий вопрос.
— Мужчины?
Король одарил меня таким взглядом, что впору было залезть под кресло, закрывая голову. Я выдержала этот взгляд, не моргнув глазом.
— Нет, — твердо сказал Пауль. Я понимающе кивнула и сказала:
— Ваше величество, мне нужно осмотреть покои Эвгара. И тот дом на Приморской тоже.
Пауль обвел комнату широким движением руки.
— Вы уже в его покоях.
Теперь я по-настоящему удивилась. У меня уже успел сложиться определенный психологический портрет принца Эвгара, и мне было сложно представить одинокого немногословного мага в этом выхолощенном интерьере. Шелковые обои с золотыми цветами, тюль, подхваченный голубыми лентами, изящный каминный экран — это комната какой-нибудь придворной кокетки, а не молодого богослова и философа. Впрочем, я снова кивнула и промолвила:
— Надеюсь, ваша служба безопасности поделится со мной документами по делу его высочества.
— Разумеется, — ответил король. — Найдите мне хоть что-нибудь, Вера. Если он жив — я хочу знать, что он жив. А если умер… — Пауль замолчал, и я вдруг с искренним горьким сочувствием подумала, что он очень любит сына. Совладав с собой, король закончил фразу: — то я хочу его оплакать.
— Я не даю обещаний, ваше величество, — промолвила я таким тоном, чтобы король понял: я полностью разделяю его беду. — Но я сделаю все, чтобы выполнить свою работу.
И Пауль мне поверил.
Разумеется, я пошла на бал, но не потому, что любила с задранной юбкой отплясывать дрызгу в компании золотой молодежи. В неофициальной обстановке люди проще идут на контакт, а мне позарез нужно было узнать несколько фактов о пропавшем принце.
Взяв у распределителя простенькую золотую маску с перьями, открывающую нижнюю часть лица, я подхватила бокал южного игристого и смешалась с гостями. Довольно скоро меня узнали: господин в черном домино и клювастой маске Доктора Смерти взял меня под локоть. Я демонстративно закатила глаза и манерно пролепетала:
— Ах, Смерть, не похищай меня! Я так молода…
Анри Фюке, купец высшего ранга, недавно приобрел баронский титул и теперь важничал так отчаянно, что становилось смешно. Он уже несколько лет не давал мне покоя, надоедая любовными притязаниями, и ему давным-давно следовало дать от ворот поворот, но Фюке меня откровенно забавлял, и я держала его при себе.
К тому же, сегодня у меня было острое ощущение того, что при всей откровенности Пауль все-таки не открыл мне всей правды, и секретная служба поделится только теми документами, которые он разрешит мне показать. А Фюке обладал поистине удивительным уровнем осведомленности о том, какие дела творятся в столице, и мог быть мне полезен.
— Давно ли вы вернулись, о прекраснейшая? — Фюке обхватил меня за талию и повел в сторону закрытого балкончика: отгороженный от бального зала легким шелком шторы, он был идеальным местом для беседы.
— Сегодня днем, — сказала я. Фюке опустил штору, я села на скамеечку и поинтересовалась: — Что нового в столице?
— Сплошная скука, — Фюке плюхнулся рядом и, подняв маску, обнажил покрасневшее лицо. Господину барону было душно. — Я сегодня видел вашу собачку, этого переписчика. Шел по улице и прыгал от счастья, сразу видно, встретил вас раньше, чем я.
— Во-первых, не переписчика, а переплетчика, — сказала я. Фюке был ревнив, но добрый Дамьен казался ему слишком жалким соперником, так что купец ограничивался лишь злыми шутками. — А во-вторых, вы несносны, и вас надо наказать. Два танца вместо трех.
Фюке прижал руку к сердцу и склонил голову, принимая кару. Я мельком подумала о том, сколько еще времени смогу водить его за нос.
— Но я вас прощу, — продолжала я, — если вы мне кое-что расскажете.
— Все, что угодно, — с готовностью заявил Фюке. В бальном зале заиграли торжественный и чопорный вехотт, официальный танец, открывавший праздник. Первой парой по традиции шли король и королева.
— Господин Эвгар Миерхольт. Несколько лет назад снимал халупу на Приморской, задолжал очень крупную сумму моему клиенту.
Наносная игривость покинула узкое холеное лицо Фюке, он моментально стал серьезным и собранным. Дело есть дело. Некоторое время он размышлял, а потом отрицательно помотал головой.
— Вот так сразу не припомню. Что, его надо достать из пасти дьявола?
— Надо, — кивнула я. — Вы соберитесь с мыслями, друг мой, а позже побеседуем.
— Танцы будут только после беседы? — уточнил Фюке. Я обольстительно улыбнулась и быстро поцеловала его в губы.
Поцелуй — это единственное, что я могла позволить.
— Разумеется. Иначе как я узнаю, что вы меня не обманете?
После вехотта, когда старики разбрелись к карточным столам, а в зал внесли новые подносы с южным шипучим, пришло время легкого и непринужденного эххе. Стоило мне выйти с балкона, как на мою голову сразу же отыскался кавалер в золотом сюртуке — подхватил и закружил по залу. Ничего не оставалось делать, кроме как расслабиться и получать удовольствие. Я любила этот танец: никаких замысловатых фигур, просто элементарное чувство ритма.
— Почему вы не появлялись при дворе раньше? — спросил мой партнер, не утруждая себя приветствиями. Я оценила доброжелательную улыбку крупного рта и с достоинством откликнулась:
— Сиротам некогда танцевать, ваше высочество. Сироты должны зарабатывать на жизнь.
Принц Эван вздохнул и спросил:
— Меня так легко узнать?
— Такого прекрасного кавалера ни с кем не перепутаешь, — ответила я. — Но если жизнь и рассудок еще дороги вам, то уберите руку с моей талии.
В моем голосе было нечто, заставившее принца подчиниться. Его правая рука вернулась с талии на лопатку, и принц спросил:
— Почему вы такая недотрога, Вера?
Я решила сказать правду — тем более, он все равно не поверит.