Хорошее, однако, управление войсками у эльфов, Питер не ожидал, что они так быстро отреагируют. Привык считать, что эльфы способны только на редкие и нескоординированные набеги на отдельные загоны с орками, а теперь выходит, что эльфы не планируют больших операций не потому, что не могут, а потому, что им это не нужно. А как появилась в пограничной полосе достойная цель — моментально собрали большое войско. Получается, столичные аналитики сильно недооценивают эльфийскую боеготовность. Это очень важная информация. Впрочем, по сравнению с другой информацией, которую Питер привезет в столицу, это будет сущая ерунда.
Сопровождающий Питера молодой орк, чьим именем жрец ни разу не интересовался, осторожно кашлянул и неуверенно произнес:
— Отец высокорожденных, разрешите обратиться. Вон там, трава колышется…
Питер посмотрел в указанном направлении и сказал:
— Молодец, что заметил. Дай-ка сюда свой лук.
Через очки было сразу видно, что трава колышется не просто так. Эльфы решили применить свою излюбленную тактику дневных боев. Из трех-пяти бойцов, переносящих дневной свет лучше других, формируется ударная группа. Когда в окрестностях лагеря появляются разведчики противника, ударная группа незаметно подкрадывается к ним и внезапно атакует. Чаще всего разведчики успевают заметить угрозу и отступить, но далеко не всегда. Но сегодня особый случай, сегодня у главного разведчика на глаза надет древний артефакт, так что прячущихся в траве четверых пучеглазых ждет сюрприз.
Питер вскинул лук, натянул и отпустил тетиву, примериваясь к незнакомому оружию. Вытащил из орочьего колчана пачку стрел, сунул орку в руки и сказал:
— Будешь подавать по одной. Смотри, жаба, как стреляют настоящие лучники, и учись.
Питер выпустил шесть стрел за четверть минуты. Дважды промахнулся, но сразу исправил ошибки повторными выстрелами. Четыре попадания из шести, стреляя из незнакомого лука — результат посредственный, но не позорный. Отметки биодетектора перестали шевелилиться и поменяли цвет, теперь они отображались как трупы.
Интересно, как эльфы воспринимают то, что сейчас видят. Явился великий воин, настоящий сверхчеловек, не только вооруженный чудо-бластером, но и владеющий невероятным мастерством стрельбы из лука. Эльфы ведь не знают, что такое очки с биодетектором. Если Питер позволит какому-нибудь врагу уйти живым из сегодняшнего побоища, у эльфов родится новая легенда. Но Питер никому не позволит уйти. Два набега на одну экспедицию — более чем достаточно, третьему набегу не бывать. А единственный способ предотвратить третий набег — напугать беложопых до дрожи в коленях и нервного поноса. Сжечь аборигенную рощу дотла, а потом до самой полуночи, а то и до утра патрулировать вероятные пути отхода, методично уничтожая все человекообразное. Эльфам невдомек, что в чудо-очках человек видит в темноте лучше, чем они сами. Некоторых пучеглазых этой ночью ждет очень большое разочарование, последнее в их поганой жизни. Жалко, конечно, тратить время на отстрел лопоухих, когда на вилле Каэссара творятся такие дела, но лучше один раз убить ночь, зато потом больше не вспоминать об эльфийской угрозе.
— Держи, — сказал Питер, передавая лук орку.
Орк смотрел на жреца выпученными глазами, разинув рот. У орков сегодня точно родится новая легенда. Питер спрыгнул с лошади и приказал орку:
— Отгонишь мою лошадь вон за тот бугор. Будешь там сидеть, пока я не позову. Если лошади ослепнут — казню.
Дождался, когда животные скроются за бугром, вытащил бластер, сдвинул предохранитель, направил ствол примерно в середину рощи, зажмурился и трижды нажал на курок. Дождался, когда мир, наблюдаемый сквозь закрытые веки, перестанет быть красным и снова станет черным, и открыл глаза. Над рощей медленно разворачивалось грибовидное облако, в его основании полыхал пожар. Невидимые без очков эльфы засуетились, теперь роща больше походила не на гнилое мясо с червями, а на вскрытый муравейник. Оказывается, пламя создает помехи биодетектору, это плохо, надо быстрее работать.
Питер выстрелил еще десять раз, обстреливая опушку леса. Перед каждым выстрелом он зажмуривался, затем открывал глаза, переносил прицел на следующую точку, снова зажмуривался, нажимал спусковую кнопку, открывал глаза, и так далее, всего десять раз.
— Эй, жаба! — закричал Питер, закончив. — Галопом сюда, быстро!
И неожиданно заметил, что крестик прицела, отображаемый в очках, стал ярко-красным, а под ним появилось равномерно мигающее число «10». Перевел взгляд на бластер, и увидел, что красная полоска под стволом, которую он раньше считал просто украшением, тперь тоже мигает.
— Отставить! — крикнул Питер орку. — Назад в укрытие, быстро!
Убедился, что орк и лошади снова скрылись за бугром, и выстрелил в рощу еще раз, не целясь. Когда Питер открыл глаза после выстрела, в очках моргала цифра 9.
— Тор и Тина Минерва! — воскликнул Питер. — Ну за что вы меня так наказываете?! Эй, жаба! Галопом сюда! Быстрее! Все, уходим, закончили.
5
Джулиус Каэссар шел к своему дому. Точнее, шел Серый Суслик, Джулиус Каэссар не передвигал ногами чужого тела, а только осуществлял общее руководство. Полчаса назад Каэссар сказал Серому Суслику:
— Доверься мне, я знаю, что делаю. Не мешай мне, и мы с тобой нагнем весь этот поганый мир.
— Я не хочу нагибать весь мир, — ответил тогда Серый Суслик. — Я хочу просто жить. Нормально жить, не как скотина, а как…
— Как человек, — продолжил его мысль Каэссар. — Я это сделаю, я уже обещал тебе, а свои обещания я не нарушаю. Когда занимаешься политикой, быстро понимаешь, кого можно предавать, а кого нельзя. Кроме того, мне не хочется проводить свою вторую жизнь в теле орка. Эту проблему мы решим, не волнуйся.
Сейчас тело Серого Суслика приближалось к зданию из эльфийского пластика (на самом деле внутри стен есть стальная арматура, снаружи ее не видно), чтобы подняться на второй этаж, снова надеть шлем и подключиться к компьютеру. Каэссар обещал, что на этот раз галлюцинаций не будет, будет обычное прямое подключение, без закачки в мозг новой личности. И когда подключение произойдет, все древние силы, спрятанные в подвале и ждущие приказа своего хозяина, получат этот приказ. Что будет дальше, Каэссар отказался рассказывать. Серый Суслик тогда возмутился и заявил:
— Я хочу, чтобы Питер Пейн был мертв! Он убил мою жену, он издевался надо мной и…
Каэссар рассмеялся и сказал:
— И еще он слишком много знает. И он достаточно умен, чтобы разобраться в том, чего пока не знает. Ты прав, его нельзя оставлять в живых.
Эти слова сильно покоробили Серого Суслика. Он вдруг понял, что великий вождь древности — такой же циничный и беспринципный мерзавец, как и жрец третьего уровня Питер Пейн. В своих поступках они оба руководствуются не знанием того, что хорошо, и того, что плохо, не заветами богов и предков, а только лишь своими собственными соображениями. Сэр Питер называет это «здравый смысл» и «логика». Только неправильная эта логика, какая-то она…
— Людоедская? — ехидно подсказал Каэссар.
— Чего? — не понял Серый Суслик. — Почему ты вспомнил ритуал погребения? Какое отношение он имеет к тому, о чем я думаю?
— Никакого, — ответил Каэссар. — Извини, я забыл, что у вас, орков, людоедство не считается преступлением. Была в мое время одна дура… А, неважно.
Серый Суслик шел, а в его голове крутились мысли и произносились слова. Они произносились не вслух, он уже привык обращаться к Каэссару мысленно, это была очень странная привычка. Если верить Каэссару, так чувствуют себя сумасшедшие. Впрочем, откуда ему знать, как чувствуют себя сумасшедшие?
Пока Серый Суслик шел через лагерь, никто не обращал на него внимания. Но когда он приблизился к границе, отделяющей от окружающих лугов серый круг вокруг дома, его окликнул Топорище Пополам.
— Серый Суслик! — позвал он. — Ты куда это собрался?
— Дурак, — прошептал Каэссар в его сознании. — По сторонам смотреть за тебя я буду? Как дите малое, честное слово.